СХВАТКА У РУБИЛЬНИКА

…Та ночь в поселке Игнатовка, что расположен за лесистыми увалами Ульяновской области, запомнится надолго. Двадцатое июня, разгар лета, цветение и радость повсюду. В местной школе гудел выпускной бал. Взволнованные учителя, радостные родители и нарядные выпускники ведать не ведали, что их ждет…

– В поселке вдруг погас свет, – рассказывает Иван Марьев. – Народ бежит: “Айда на подстанцию!” Я – туда. Картина такая: возле ограды стоят люди в камуфляже, человек десять. На лицах маски, в руках – карабины. Еще несколько человек в штатском. Приехали свет вырубать… А вокруг – взволнованный народ: женщины, старики. “У нас еда в холодильниках, у нас больные старики, у нас дети! Не дадим электричество отключать!” Но против лома нет приема. Отключили. Игнатовка, охваченная тьмой, осталась без света, без питьевой воды и с поруганными гражданскими правами…

С этого дня и началось в Игнатовке осадное положение.

Я приехал в поселок через неделю после вышеописанных событий. На улицах Игнатовки вроде бы царили тишь и благодать. В огородах боролись с колорадским жуком, который уже поедал свежие картофельные мохрушки. В илистом пруду плескалась и возилась ребятня. А возле сельмага тихо печалилась популяция алкашей…

– Дай на пиво – все расскажу, – молвил один из аборигенов. – Я тут ветеран!

Ветеран отрекомендовался Степаном Явкиным. Рассказ его о бедствиях поселян и поселка начинался с плачевной истории местной суконной фабрики.

– Суконка же у нас как называлась? Имени Степана Тимофеевича Разина, борца за народ, за счастье его! И гнали на ней материалу – тыщи! Солдатские шинели, робы для лесников и сталеваров из нашего сукна шил, все шло нарасхват… А теперь – нуль, наше сукно никому не нужно. Раньше на фабрике полторы тыщи кормилось – теперь тридцать человек там числится… Остальные – кто как может…

ГОЛОВНАЯ БОЛЬ ГЛАВЫ

Руководитель поселковой администрации Александр Анохин в Игнатовке уже восемь лет, но более тяжелой ситуации не помнит.

– Возле сельмага вам верно обрисовали картину, – говорит он.– Банкротство нашей “суконки” – это крах всей жизни в поселке: ведь у нас нет иных рабочих мест, кроме бюджетных организаций вроде школы, почты, медпункта, где занято несколько десятков человек. Что это означает для поселка с населением в три тысячи жителей, из которых более полутора тысяч – пенсионеры, шестьсот – дети? И девятьсот человек – вполне трудоспособные люди. Девятьсот! Где работать им теперь, чем заниматься?

Занимаются в Игнатовке кто чем может. Огороды пестуют, кроликов и свиней держат, дрова и сено подворовывают. Никаких оригинальных способов прокормиться, кроме всенародно известных, тут не придумано. Некоторые счастливчики ездят на подмосковные ткацкие фабрики, подрабатывают, привозят две-три тысячи.

Окончательно впасть в безнадегу жителям Игнатовки не дают… пенсионеры. Как уже сказано, их здесь полторы тысячи, то есть каждый второй. И поэтому до голодного бунта пока не дошло. Бабушки и дедушки подкармливают на свои тощие рубли внучат, племянников, а порой и великовозрастных детей, мающихся без зарплаты. На вопрос, как же удается единым скудным пенсионным хлебом накормить столько едоков, одна из бабушек ответила так:

– Ты в войну кисель из тертой картошки ел? Когда пожиже мать разводила – на всех хватало? Так и мы…

До картофельного киселя в Игнатовке пока далеко – скотина и огороды выручают. Да и пособия по безработице дают. Но хмурость местного населения заметна невооруженным глазом.

И глава сельской администрации Александр Анохин рассуждает горестно, но вполне логично так:

– Угнетенность в поселке нарастает. Взрослые без дела, пенсионеры двойной воз тащат. Молодежь кончает школу, а куда податься? Начинают попивать, наркоту у цыган покупают… А если взбунтуются от безысходности? Почему у нас в июне ЧП произошло? Потому что энергетики решили отключить всех своих потребителей за долги тех (примерно пятидесяти) потребителей, которые действительно платят за электричество нерегулярно… Ну, и отключите их персонально! Так нет, всех решили под одну гребенку вырубить… Ну, народ и поднялся.

Что делать, как налаживать в поселке достойную жизнь, глава администрации не знает…

– Ну, а суконная фабрика? – Александр Геннадьевич машет рукой…

И он прав: сельская администрация абсолютно никак на финансово-экономическое положение “суконки” повлиять не может. А манипуляции владельцев фабрики – ОАО им. Степана Разина и ООО “Инфа” – ни к чему хорошему пока не привели. Местная газета “Ульяновская правда” пишет на сей счет:

“Фабрика сократила рабочих вначале до 600, а потом и до 30 человек… Сейчас “суконка” – монстр о двух головах: тело (корпуса и начинка) – одно, а руксостава – два. В одних кабинетах сидит (с арестованными счетами) администрация ОАО им. Степана Разина во главе с директором С. Щитовым, в других – администрация ООО “Инфа” во главе с приглашенным на “царство” генеральным директором В. Ребровским…”

“Инфа”, полтора года назад возникшая на обломках идущего к банкротству Разина, носила поначалу гордое звание инвестор. Инвестиции обернулись вывороченными и неведомо куда вывезенными алюминиевыми плитками цеховых полов, сокращением и увольнением рабочих, редкими поставками на фабрику низкосортного сырья, из которого двадцать человек два-три дня вырабатывают сукно, поставляющееся неизвестно куда и кому, затем снова, как на кладбище, тишина. Ни зарплаты, ни работы…

Короче, как сказал бы известный земляк ульяновцев В.И. Ульянов (Ленин), в поселке Игнатовка “налицо предреволюционная ситуация”. Ожидание беды, добавлю так.

КТО ВИНОВАТ? ЧТО ДЕЛАТЬ?

Наслушавшись причитаний и насмотревшись на житье-бытье игнатовцев, задумываешься о многом. В частности:

Мысль№ 1. Скажем, о не до конца продуманных способах и методах перевода государственной собственности в частную.

В самом деле, жила-была государственная фабрика имени героя народно-революционного эпоса товарища Степана Разина (с социальными гарантиями ее работникам, с содержанием “коммуналки” и т.п.) – и в одночасье все это превращено в некое “ОАО” (или “ООО”) – без всяких компенсаций, гарантий, льгот ее работникам со стороны прежнего владельца, то есть государства Российского… Как будто это и не оно вовсе когда-то реквизировало у симбирского суконщика Виноградова вышеупомянутую фабрику, не оно давало ей гордое имя волжского разбойника, не оно потребляло сукно для солдатских и прочих шинелей…

Как в песне: “Вот она была – и нету…” Банкрот. Без всяких последствий и материальной ответственности.

А вот, скажем, в Германии в подобном случае владельца предприятия (даже частника!) закон обязывает сперва выплатить все, что положено, наемным работникам (да хоть даже и личную виллу для этого продай!). А уж что останется – владельцу, хозяину.

У нас – наоборот. У нас наемный рабочий уходит с обанкротившегося предприятия ни с чем.

Мысль № 2. Президент В.В. Путин не один раз повторил, что он признает лишь одну диктатуру – диктатуру закона. Состоится ли она когда-нибудь в России? Ведь у нас до сих пор властвует не суд, скорый и праведный, а кулачное право, быстрое, но неправое.

Взять ту же Игнатовку. Не платят за электричество пятьдесят человек из трех тысяч, а отключают без всякого суда и следствия весь поселок. Почему? Да потому, что, оказывается, исправно получаемая от остальных граждан плата оседает где-то в недрах Майнского райкомхоза. Ну так разберитесь, господа энергетики, предъявляйте, как говорится, счета по адресу… Но куда там! Местные “питомцы Чубайса” выставляют охрану с оружием, шугают немощных бабок – и выключают рубильник… А где же закон?

И, наконец, Мысль № 3.

К вырубанию электричества отношения не имеет. А к нашему менталитету – самое прямое.

В Игнатовке размышлялось вот о чем. Поселок – в беде, это ясно. Ткацкая фабрика – в кризисе. Встанет ли она когда-нибудь на ноги – неизвестно. Шесть сотен безработных – эта “опухоль” сама собой не рассосется. (Тот десяток-другой текстильщиков, что ездит “на вахту” в Подмосковье, проблему не решает.) На что же уповают в Игнатовке пятьсот с лишним дееспособных граждан? Создают какой-то свой бизнес? Уходят в сельское хозяйство? Организуют некие собственные предприятия, скажем, стали разводить рыбу в уже существующих прудах или занялись их сооружением? Создают мини-птицефермы или еще что-то?

Ни-че-го.

Они пишут письма. Кому? Губернатору В. Шаманову, конечно. Вот кусочек из этого послания:

“Нижайше просим Вас, Владимир Анатольевич, найти время для нас и на месте разобраться в беспределе, который творится в нашем поселке. Не разочаровывайте нас в вере в справедливость, т.к. жители поселка доведены до отчаяния…”

Нет, не стареет на Руси бесконечная и чаще всего бесплодная вера: вот приедет, вот рассудит…

Жан МИНДУБАЕВ, соб. корр. “ЛГ”, УЛЬЯНОВСКАЯ ОБЛАСТЬ.

Источник: © "Литературная газета", 2002